Место моего рождения Пловдив, и как для любого жителя этого уникального города, для меня сам этот факт создает такую же сакральную связь, которая существует между луком и стрелой, рассказывает о себе художник Александр Димитров. Воспоминания о десятках поколений пловдивчан передаются из уст в уста и формируют биографии людей, а что касается моей жизни, еще и то, что смогла передать на полотна моя кисть.

Огромную роль в биографии художника играет  сложная амальгама из творений, событий и испытаний, с которыми сталкивает его судьба. На меня такое влияние оказали картины Пловдивской группы, мне повезло застать золотые ее годы. Это было время, когда вместе работали такие выдающиеся художники, как Петр Григоров, Чавдар Пашев, Здравко Захариев, Георги Божилов, Иоанн Левиев, Енчо Пиронков, Дмитр Киров, Таньо Танеев, Таньо Митев, Марин Топалов, Иван Поповски, Иван Краевски.

Встреча с творчеством этих ярких мастеров принесла в сердце то, что расцветает долго и дает свои плоды, и семена. Перед моими глазами прошло и другое поколение художников: Атанас Стоев, Станимир Видев и Недко Итинов, Милена Мишева и Илия Желев. Мое поколение художников формировалось во  времени, которое принесло в нашу жизнь много перемен. К нему можно отнести Ангела Герджикова и Юли Шумарева, Григора Малинова, Евгения Петрова, Николая Маринова и Росицу Кожухарову.

В 1990 году я поступил в Национальную художественную академию «Николай Павлович» в класс академика Светлина Русева. Завершил обучение в 1995 году, но должен был пройти не один год, прежде, чем почувствовал, что встреча с этим добрым учителем бесповоротно изменила меня, слова наставника, когда-то казавшиеся слишком горькими, с течением времени изменили свой вкус и стали нужными и незабываемыми.

Вот уже много лет живу и работаю в своем родном городе Пловдиве, в окна вижу колокольню церкви «Св. Константина и Елены», горы Родопы и Стара планина. Недавно ко мне в мастерскую заглянула пара молодых энтузиастов, брат и сестра. И, как часто случается, наша беседа приобрела философскую окраску. Говорили об искусстве, эстетике художественного творчества. Они дополняли мои мысли, и наши души были так близки. Правда, хотелось больше слушать гостей, а не говорить. В один момент девушка спросила меня, какие художники мне нравятся.  Казалось бы, простой вопрос. Не долго думая, ответил, что могу видеть хорошее даже в неоконченной работе. Очевидно, что такой ответ ее не удовлетворил, и гостья попросила более определенно выразить свою личную позицию – что стоит считать исключительным и совершенным?

 Да, бывают в жизни вопросы, которые требуют особенных ответов. Одно дело, когда относишься к чьим-то творениям хорошо, другое, когда действительно видишь в них нечто необыкновенное. Тогда, в сущности, выражаешь свою веру. Я пообещал дать ответ при нашей следующей встрече. Разговор зашел о чем-то другом, но в нем уже появилась какая-то прохлада.

После ухода собеседников хотелось побыть одному, трудный вопрос не выходил из головы. Перебирал кумиров своей молодости и не мог ничьи работы назвать совершенными. Раздумья привели к одному Художнику, жившему за многие и многие годы до нас, но, который смог изменить мир. Невежественные и жестокие толкователи указали ему на одно порочное создание и потребовали забросать его камнями. Творец ответил, что пусть тот, кто считает себя идеальным, первым бросит  камень. В те времена люди все-таки были осторожными, и никто, как мы знаем, не решился сделать это.

И вот Художник начертал образ прощения и вместил его в пространство необъятной вселенской доброты. Изображение насытил миллиардами оттенков и деталей. Подчеркнул его контрастами, показал абсолютный свет и тьму. После этого создал еще произведения безупречно совершенные, после этого подписал их и …ушел.

bourgas.org

Перевод Галины Герасимовой

Фото: